я совсем запутался. повздорил с масадой и теперь вся музыка отдаёт так грустно мне в голову. невольно думаю о бесе тоже, с приличной периодичностью. это тяжело. и нечестно.
ну совсем нет. кисуню было задним числом легко терять. чем больше я узнавал, тем легче становилось. спокойнее что-ли. понимание что мы бы и так не ужились. но бес это такое
очень странно. не то что бы тебе отрезали руку и не то что бы ещё какая-нибудь отсебятина которую обычно в таких случаях пишут. просто что-то что не пройдёт быстро.
нужно было много времени что-бы понять что думать о маме. нужно будет ещё времени что бы понять что думать о бесе. это вопрос времени. такое нужно говорить уверенно.
в конце концов, все эти вклады в то мессиво, которое делают из меня и другие люди и я сам — в своё время сделанны мною и может быть есть какой-то выход. какой-то способ.
выйти если не чистым, то чище чем было. принять это, как принимал до этого. но можно по крайней мере быть уверенным, что последний удар ногой себе в живот будет мой.
надежда на что-то подобное это очень необходимая роскошь, ею нужно обзавестись в ближайшее время. работаю над этим ладно?
возможно стоит начать пить. ага конечно, но нет, правда. стоило бы посмотреть сколько можно вообще выдержать такого. хочу поменять имя тоже. но такое.
пусть бы меня звали оливер. другой оливер, не тот.
с месяц думал как это сказать и сегодня когда ехали домой нашёл форму для этих слов. это тоже было не самое трудное.
вчера просто был походящий момент что-бы это понять. или это было уже позавчера? я не знаю. когда я покупал чай. беря в руки тот тесс я же уже знал что полине понравится.
откуда-то. не всегда, ещё не чётко отлажно. но скоро буду знать совсем. чего это меня вдруг стало так трясти. это же всё мои инвестиции, как ни крути.
но вот, как-то же я узнал, хотя было не оговорено. и на самом деле понял кое что большое. в реальности, на уровне подай-принеси-наведи-порядок о людях так легко позаботиться
что даже смешно. правда-правда
и это было не самое сложное. и съдать свои чувства на завтрак с тем что удалось по-быстрому подогреть это тоже не самое сложное. и стоять прямо тоже не самое сложное.
что удивительно, ну, статистически удивительно в рамках меня, быть хотя-бы эмоционально честным это тоже не оно.
самое сложное, (яжеговорил) это обмануть себя, заставить верить что силы есть, что можно петь и говорить можно. и в жизни можно что-то весить и трогать других людей можно.
я стал каким-то слишком присыщенным зрителем и играть теперь очень трудно. так страшно переставать смотреть вверх и опускать голову на свой уровень. и видеть это как есть.
без планов, без проектов, без навыков. на простом, животно-понятном уровне реального, где просто ничего нет . вот так.
страшно ворковать самому с собой, фразами даже не адресованными человеку которых их в итоге получает. "давай мой хороший". "котенька ты". "чуть чуть осталось пусечька".
скоро начнёт тошнить блёстками от такого. не, ну серьёзно, прям челюсть дрожит даже, и руки сводит. холодно что-ли тебе, пуся, или озноб кусается?
нет, правда тошнит даже. ой ой, ах ох.
и со всем этим как-то забываешь тянуть. забываешь давить, забываешь обесчеловечиваться. надо кстати совсем того, не выборочно, а основательно омудеть, шоб ваще.
знаешь же, что котенька сам никуда не пойдёт, а будет сидеть и вырывать из себя шмоты мяса слабыми попорченными годами врачей зубами. и плакать иногда так, что-бы легче.
может быть это шизофрения уже пришла? давно пора, дорогая, заходи, жду тебя тут. и ноги вытри, а то пятна будут.
о чём вообще волноваться в жизни если скоро научат стоять за баром? нет, можно конечно и поволноваться и поплакать, и коленями подрожать, за америку, мир, людей.
но так, для порядку, что бы эмоциии держались стабильнее. нужно обязательно поговорить с масадой. как можно скорее. прямо сейчас если он здесь. hug all your friends